Тогда Ветцель был совершенно другим человеком. Более того, он носил имя не "Лотар Ветцель", а "Алексей Тринадцатый". Простой городской парень из русской столицы, мечтающий в детстве стать летчиком, а ставший в своей жизни молодым спецназовцем ГРУ, и имеющий на данный момент неплохое звание и степень.
Тринадцатому служба давалась гораздо легче, чем остальным. Он не знал почему - он не был перекачанным спортсменом, не был "ботаником" своего дела и не имел блата в военной структуре. ему просто нравилось то, что он делал и чему учился. Так шли годы... вплоть до марта 1944 года.

Мужчина уже несколько часов сидел на своей позиции, не смея ни смениться, ни двинуться, ни сделать нормальный вздох. За стеной с окном небольшого домика, в котором уже никто подавно не живет и здание не используется вообще ни для каких целей, за которым он скрывался уже сгущалась темнота, уступая место позднему вечеру и неминуемо наступающей ночи. Это было хорошо, потому что молодой майор не любил дневное время суток. Причина проста - ты наиболее всего заметен в это время суток. А рано утром нет надоедающих людей, но в ночь большинство из них сидят в своих уютных домах, проводя время с семьями, любовницами, компаниями друзей и в гордом одиночестве. И лишь некоторые даже ночью выбираются на улицы, в заведения, не обещающие честности по отношению к посетителям. Позиция майора была как раз относительно недалеко от известнейшего во Франции Варьете - "Мулен Руж". Ночной клуб... Кабаре... Пусть его называют как хотят, а Лотара это мало интересовало. Мужчина вслушивался в звуки улицы и периодически выглядывал из-за стены, чтобы окинуть быстрым и сосредоточенным взглядом территорию улицы.
Наконец, что-то послышалось. Ветцель напрягся и всмотрелся в темноту, однако не в уличную, а в темноту комнаты, в которой находился. Снайперская винтовка здесь не подходила, поэтому мужчина достал и снял с предохранителя пистолет. В проеме появилась тень.
- Тишь, тишь, тишь! Это я. - послышалась непривычная но, кажется, "родная" немецкая речь.
- В следующий раз - убью. - констатировал факт Ветцель, намекая на то, что надо что-то придумать, чтобы заранее договариваться о пересечении людей или встрече. А то ведь так и не разберешь, кто идет - свой или чужой.
- Не горячись. Все поставлено! Ждем. - почти шепотом сообщил импровизированный "напарник".
Лотар кивнул - слова излишни, итак все предельно ясно.
Сидели они еще с час. Лотар прилично уже злился про себя, так как ему было как-то тревожно работать с кем-то в паре. Он понял, что вообще в принципе, не доверяет людям, а потому не любит работать с кем-то в паре, постоянно на него отвлекаясь и просто чувствуя напряжения. И даже не столько потому, что не доверяет, сколько потому, что просто приходится по какой-то привычке перестраховываться и контролировать не только свои действия и задание, но и напарника. так проблем потом меньше будет перед отчетом.
- В следующий раз надо будет сердечно попросить Командование не приставлять ко мне напарников - угроблю же когда-нибудь! И, главное, мне же потом за это на трибунал, блин. - думал Ветцель, вглядываясь в темноту.
кажется, напарник успел чуток расслабиться, а майор наоборот от этого еще больше напрягался морально, сколько по делу. Но вот послышался тихий шум, с каждой секундной становящийся громче. Лотар нахмурился и посмотрел на напарника. Тот кивнул, немо отвечая на вопрос, что он тоже слышит и Ветцелю не послышалось.
Русский поднял винтовку, прищурил глаза, выждал момент, обнял пальцем курок и....
Короткий, но оглушительный громкий звук ударил в уши, заставляя Ветцеля рефлекторно подогнуть ноги и небрежно свалить свое тело на пол. Он так и не выстрелил, а это противоречило каким-то правилам, источник которых майор уже сто раз не помнил. Но, черт возьми, достал оружие - стреляй! Не вышло. За стеной ничего не было слышно, поэтому Ветвель поднялся, аккуратно выглядывая. напарник довольно заулыбался и лишь после нескольких секунд вглядывания в это ехидное лицо, Тринадцатый понял, что за подставу ему организовали - напарник-то минер!
- Твоя работа? - укоризненно спросил майор, складывая винтовку.
- А то!
- И нахрена, спрашивается, я здесь торчал, когда он просто заранее заложил бомбы! Ладно, леший с ним.
Покинув свою позицию вместе с напарником, Ветцель прошел к машине, которая, судя по всему, на ходу уже не будет. Немец полез осматривать салон, а майор несколько секунд всматривался в окружающую обстановку - они тут как на ладони, а взрыв скорее всего привлечет внимание. Но пока ничего не происходило, даже криков страха и любопытных глаз нет, поэтому Лотар приступил к поискам чего-то наживного за компанию напарнику.
Его взгляд уперся в какое-то слабое движение поодаль от машины.
- Мартв! - констатировал факт напарник, видимо, имея в виду водителя, или пассажира рядом с ним - майор не видел. Зато видел движение и целенаправленно шел к нему. Мужчина остановился и присел возле тела девушки. Он не любил брать пленных, но.... плен будет шансом выбраться, хотя... неизвестно, что предпочел бы сам пленный - плен или смерть.
- Жива! - ответил Тринадцатый с заметным акцентом, чуть ли не путаясь в немецком, очень слабом французском, английском, русском и ирландском.
Ветцель убрал снайперскую винтовку за спину и поднял пленницу на руки. Напарник перехватил тело из рук майора, проверил гарантию бессознательности пленной и отдал короткое "- Возвращаемся".

Майор чистил пистолет, разобрав его полностью на части. его взгляд был сосредоточен на деле, однако слух улавливал в деталях разговоры "сослуживцев". Немцы говорили между собой и будущем, строили планы, мечтали о том, какая будет жизнь после всей этой катавасии, кидали неясные словечки в адрес американцев, отзывались о французах и евреях - каждый имел свою точку зрения, а Тринадцатый совершенно не желал встревать в разговор и тем самым разгорать дискуссию. Пусть говорят себе на здоровье. Майор только дважды подал признак голоса после задания: при отчете о проделанной работе, и когда товарищи решили воспользоваться правами "завоевателей" и "осадить" пленницу.
Лотар не знал и не помнил, откуда у него пренебрежение к подобным вещам, но прекрасно понимал, что подобные издевательства, насилие над пленными девушками он уже где-то когда-то видел. Где и когда, с кем - он не помнил напрочь, но ничего приятного у него подобные мысли не вызывали.
Немцы не стали трогать пленную, оставив ее в отдельной камере, не заперев ее - куда ж девка денется с замкнутого помещения-то? Поняв, что Ветцель им не собеседник, сослуживцы быстро оставили его в покое и больше не тревожили, не задавали вопросов, ни о чем не просили - только приказывали.
Чистка пистолета была закончена и Тринадцатый собирал его, когда вдруг послышалсяженский молодой голос, невольно заставивший майора поднять голову в сторону голоса, а сослуживцем - разом прервать разговоры и тоже обратить внимание на вошедшую. Народ заулыбался, и Ветвель понял почему, невольно сам усмехнулся, опуская глаза от девушки на оружие и заканчивая сборку.
- Не о том ты спрашиваешь, милочка... - майор прекратил улыбаться и поставил пистолет на предохранитель.
- Ба, кто проснулся!
- Доброго утра, мадемуазель!
- как спалось , красотка?
- Ну и видок же у тебя.
Ветцель сидел на табуретке позади засевшей за столом компании, поэтому, пока товарищи засыпали девочку "комплиментами" и приветствиями, незаметно убрал со стола пару-тройку обычных бутербродов в карман, после чего поднялся с места, не скрывая движений, убрал пистолет в кобуру, а свободной рукой взял свою чашку, полную недавно налитого чая. Отхлебнув глоток и усмехнувшись, Ветцель направился к девчонке.
развернув ее в обратную сторну, майор бросил короткое "Иди обратно" и подтолкнул рукой. обернувшись на ребят и подмигнув им, провожаемый их ухмылками и уже проступившим смехом, мужчина вышел из камеры и направился за девчонкой по коридору. Он не спешил, идя спокойно и не разливая чай, и смотрел за движениями пленницы. Дойдя до выделенного ей места, майор остановился.
- Садись... - вздохнул он и протянул ей свою чашку. - Это чай. Аккуратно, горячий. - предупредил мужчина и вынул из кармана аккуратно сложенные бутерброды, протягивая последние девчонке. Неизвестно, когда она сможет поесть в следующий раз.
- Как тебя зовут? - спросил мужчина, отходя от девушки к стене. Во-первых, чтобы она не думала, что он ее собирается "взять", во-вторых, чтобы предоставить ей личное пространство, и в-третьих, чтобы самому иметь это пространство и иметь возможность парировать какие-то внезапные движения и взять ситуацию под контроль. - Как ты оказалась на улице Роше?

Насколько успел понять Лотар, немцы действовали просто - зачищали. Захватническая война была организована так, что пленных они не брали, уничтожали просто все. В принципе, майор понимал и даже принимал эту позицию, однако по его мнению это будет просто зачистка. Захватническую войну нужно вести так, чтобы новый народ не видел в тебе врага, а принял, как нового покровителя, надеялся, что с тобой им будет жить лучше. Это реально и даже возможно сделать, только не делалось.
Девушка говорила на английском, переходя на французский. Она все-таки представилась, но так и не отхлебнула пока что из чашки. Тринадцатый не знал, лгала ли ему девушка или нет, но его это мало волновало - раз так представилась, будь добра откликаться на это имя - логично же. Бутерброды мужчина забирать не стал - вдруг передумает, - и продолжал слушать. В то время как пленница упомянула имя и перешла к документам. Вплоть до того, что аж вытащила из кармана пальто паспорт.
Взгляд майора уткнулся сначала на протянутую девушкой официальную книжку, затем поднялся на ее лицо.
- Она что, с ума сошла швыряться документами? - по-русски думал мужчина.
Впрочем, его взгляд обо всем ясно говорил.
- Убери документы. - тихо, но строго попросил майор. Именно попросил (пока что). - И не раскидывайся ими в другой раз. Они мне не нужны и ценности не представляют.
Мужчина сполз по стене на пол, согнув ноги и уперев в них локти. Он не опасался того, что в него могут прыснуть горячим чаем, а выстрелить никто не успеет - он сел так, чтобы иметь возможность невольно видеть и вход в помещение, и саму Вероник. Ветцель уже прекрасно понял, что девушка либо не понимает своего положения, либо не хочет понимать. Впрочем, его это пока не волновало. Но будет жаль, если девчонка по глупости погибнет из-за ляпнутого лишнего слова или подобной оплошности.
Мужчина молчал, глядя куда-то в стену, после чего тихо произнес: - Твой вчерашний водитель был вором. Причем, воровал не столько драгоценности, сколько самих людей. Воровал жизни, нервы, органы. - это Ветцель не стал произносить вслух, - Ты оказалась не в том месте и совершенно не в то время. - мужчина выдержал паузу и повернул голову строго к Вероник. Ему вдруг стал интересен единственный ответ на вопрос: - Что ты будешь делать, когда вернешься домой?
Он специально сказал "когда", а не "если".